Рубрика «разбор ситуаций». Мама приехала. Часть 2.
Мать, которая ведёт себя совсем не как мать.
Дочь, которая очень старается, но всё равно чувствует себя «дрянной» дочерью.
Разберём ситуацию из предыдущей статьи.
С первых же слов данной истории возникают вопросы.
«В 2010-м году мы перевезли маму к нам в город... ещё до переезда я говорила, что мы купим ей квартиру... но мама отказалась и согласилась жить вместе...»
«Мы» перевезли, «мы» купим... Кто «мы»?
Чем продиктовано желание купить маме квартиру? С какой целью эти «мы» перевезли маму к себе? Тем более, что «мама привыкла жить одна, и если что-то не по её было, обижалась и не разговаривала».
Если героиня честно ответит на эти вопросы (хотя бы самой себе), станет понятно, что программы долга и ответственности за чужое развитие сыграли в этой истории не последнюю роль. При таком раскладе своя жизнь обычно остаётся без внимания, поскольку акценты смещены в сторону соседнего огорода. Другими словами, решая чужие проблемы (задачи), и пропалывая чужие грядки, свои остаются заброшенными.
Или... чужие грядки мы копаем с целью что-то с этих грядок получить, то есть переезд был нужен не столько маме, сколько дочери.
Подтверждение всему выше сказанному можно увидеть в дальнейшем изложении ситуации.
«Я сейчас уволилась, хочу побыть дома и заниматься сыном, потому что когда он с ней, она постоянно кричит на него, манипулирует его любовью, и даже бьет...»
/На всякий случай перечитайте этот абзац ещё раз/.
Почему мама сидит с сыном? Её проживание в квартире не означает, что она автоматически, по умолчанию, становится няней.
Не отсюда ли крики и агрессия со стороны мамы?
Но, как говорится, это присказка, не сказка. Сказка будет впереди).
Если моего ребёнка хоть раз кто-то ударит, этот человек не приблизится к ребёнку до тех пор, пока ситуация не будет разрешена. Возможно, не приблизится никогда.
Мама героини бьёт её сына, но при этом она не предпринимает ничего, чтобы не словами, а поступками, показать своё отношение к происходящему. И даже если вынести за скобки обещанную маме квартиру, вариантов НЕ жить с мамой под одной крышей остаётся немало.
Получается, дискомфорт, страдания и насилие над Душой у героини есть, а попыток эти страдания разрешить — нет. Это и называется безответственностью по отношению к себе, к своей Душе, своему внутреннему ребёнку, или отказом от развития.
Таким отношением к внуку мама виртуозно отзеркалила девушке её отношение к внутреннему ребёнку (Душе!), и показала, какой мамой для своего внутреннего ребёнка она является.
А ещё мама показала, насколько сильны у девушки стандарты «хорошей» мамы и «хорошей» дочери, а также идеализация отношений мамы с дочерью.
С каждым неидеальным, не вписывающимся в существующий стандарт маминым поступком, внутри у девушки росло осуждение, раздражение и обида. И гордыня, разумеется. Высказывать маме своё недовольство (пусть даже искренне), не сработав предварительно собственные блоки, всё равно что искренне заявить человеку: «Ты не вписываешься в мои стандарты, не соответствуешь моим ожиданиям, ведёшь себя не так, как я хочу, живёшь неправильно!», и ждать, что ситуация изменится.
А ситуация не изменится. Наоборот. Человек всячески будет доказывать своё право быть неидеальным, и жить вне стандартов).
О тех же самых стандартах говорят постоянные обиды со стороны мамы. Ведь обижаемся мы тогда, когда человек поступил не так, как мы рассчитывали и как ожидали.
К слову, дочь обижается на маму не меньше, но свои обиды подавляет.
«И наверно только сейчас я понимаю,что она манипулирует нами, а мне надоело быть хорошей дочей и просить прощения, за то что я якобы её обидела».
Но манипулировать можно только теми, кто позволяет собой манипулировать. Точка. Героине надоело быть «хорошей», надоело ходить в масках, надоело просить прощения, а виновата в этой неискренности, в этом угодничестве и самонасилии конечно же мама.
Кстати, со стороны дочери подобное поведение такая же манипуляция. Стать «хорошей» чтобы заполучить желаемое отношение и «стандартную» маму.
Можно только представить, каково в этой ситуации мужу героини...
Но это уже совсем другая история.
